Подробности

Опубликовано: 14.12.2019 17:19

В 2019 году в России началась реализация «национальных проектов». Под этим названием скрывается новая схема расходования государственных средств, которая отличается от, скажем, федеральных целевых программ (ФЦП) детализацией задач и наличием набора показателей, который позволяет следить за тем, насколько хорошо были решены заявленные задачи. Космическая отрасль продолжает финансироваться по трем ФЦП: Федеральная космическая программа (ФКП), программа «ГЛОНАСС» и программа развития космодромов. Если эксперимент с внедрением национальных проектов будет признан успешным, то в перспективе все ФЦП могут быть свернуты и заменены нацпроектами, что автоматически будет означать глобальную корректировку всех космических планов. Пока же Роскосмос, чтобы получить дополнительное финансирование, пытается «пропихнуть» свои программы в уже существующие национальные проекты, такие как «Наука» и «Цифровая экономика».

Самая известная из таких перспективных программ Роскосмоса носит название «Сфера». Она включает не только новые подпрограммы вроде «Эфира» (гипотетический конкурент OneWeb и Starlink), но и старые, представленные в ФКП, такие как система спутников-ретрансляторов «Луч», система спутниковой связи «Гонец», различные программы по зондированию Земли и т. д. Таким образом, финансирование Роскосмоса уже в ближайшие годы постепенно начнет перемещаться в нацпроекты.

Общий смысл внедрения национальных проектов заключается в повышении эффективности расходования государственных средств. Возможно, в случае фундаментальной науки или социальных проектов это работает, но в космонавтике, при наложении на генеральную стратегию по коммерциализации космической деятельности, результат выходит неоднозначным.

Традиционная схема планирования в российской космонавтике выглядит так. На первом этапе Роскосмос определяет список перспективных проектов. При этом он проводит консультации с другими ведомствами, но в первую очередь ориентируется на возможности подконтрольных предприятий и необходимость обеспечить их загрузку. Затем проекты реализуются – частично или полностью. На этом программа считается выполненной. В последнее время из-за требований повысить доходность госкорпорации к этому несложному плану добавился третий пункт: Роскосмос пытается найти применение для уже реализованных программ. Самый очевидный пример – спутники дистанционного зондирования Земли, такие как «Ресурс-П». По сути, данные с них почти не используются, и коммерческие заказчики с большим трудом могут получить к ним доступ. Роскосмос пытается создать механизм коммерциализации данных ДЗЗ, хотя особых успехов в этом направлении пока не достиг.

При переходе к национальным проектам схема меняется не сильно. Теперь Роскосмос на этапе планирования пытается предлагать создаваемые группировки спутников другим госкорпорациям. Здесь сразу возникает сбой: поскольку во главе угла все еще стоят хозяйственные принципы (необходимость загрузки предприятий и их реальные возможности) и поскольку Роскосмос не может знать потребности внешних компаний, предлагаемые решения их не очень интересуют – платить за обещанные Роскосмосом услуги они не хотят. И если проект Роскосмоса предполагает софинансирование разработки, то он буксует, как это произошло с проектом группировки спутников связи «Эфир». В противном случае план проходит утверждение, и дальше он развивается по описанной в предыдущем абзаце схеме.

Другими словами, российская космическая отрасль – да и вся государственная экономика – вернулась к от рыночных принципов хозяйствования к плановым, при которых номенклатура и количество производимых товаров определяются не потребностями потребителей, а интересами производителей. Результатом является крайне низкая эффективность отрасли – да и всей государственной экономики вместе с ней.

Более того, любая негосударственная часть экономики в принципе исключается из рассмотрения как несущественная.

Интересно, что в США сфера дистанционного зондирования Земли развивается иначе. Подход НАСА диаметрально противоположен тому, который избрал Роскосмос. Если Роскосмос хочет производить и запускать спутники ДЗЗ, а затем продавать их данные заинтересованным госкорпорациям, то НАСА, наоборот, выступает не поставщиком, а потребителем этих данных.

В 2018 году американское космическое агентство запустило пилотный проект по закупке снимков Земли для их использования в научных целях. Поставщиками НАСА стали компании Maxar, Planet и Spike, создающие группировки малых спутников. Годовой эксперимент НАСА был признан удачным: 10 декабря исполнительный директор системы данных для наук о Земле в НАСА Кевин Мерфи объявил, что агентство продолжит закупать данные ДЗЗ у частных подрядчиков.

Программа НАСА не столько призвана помочь развиваться молодым компаниям, работающим в сфере ДЗЗ, сколько является ответом на сложившуюся реальность. Своим развитием в этом десятилетии сфера ДЗЗ обязана в первую очередь частным компаниям, и США здесь на первом месте. Например, компания Planet обладает группировкой из 193 спутников, которые могут делать снимки поверхности земли в субметровом диапазоне и ежесуточно отслеживать изменения на конкретных участках в интересах клиента. Услугами Planet пользуются как частные заказчики, так и государственные, включая военных.

Услугами российских спутников ДЗЗ российские военные тоже пользуются. Им не очень нравится качество получаемых данных. Зато это государственные данные.

Подробности

Опубликовано: 09.12.2019 19:55

1. Передача «Ангары-А5» №2 Минобороны планируется в I квартале 2020 г. Пуск возможен во II квартале. Ранее Дмитрий Рогозин обещал передать ракету заказчику в ноябре, а пуск осуществить «под елочку или после елочки». Еще ранее (в начале 2019 года) пуск был обещан летом 2019 года.

2. Rocket Lab начала отрабатывать возврат первых ступеней ракет Electron. 6 декабря новозеландско-американская компания Rocket Lab произвела шестой пуск сверхлегкой ракеты Electron с малыми космическими аппаратами. На первой ступени были установлены дополнительный бортовой компьютер для управления полетом при возврате и телеметрическая система, работающая в S-диапазоне, для управления ступенью при входе в атмосферу и возврате на Землю. Основатель компании Rocket Lab Питер Бек заявил, что сбор информации прошел успешно.

3. NASA и SpaceX планируют осуществить испытания системы аварийного спасения корабля Dragon 2 не ранее 4 января. Данный тест – одно из последних испытаний перед первым полетом Dragon 2 с людьми на борту. Также SpaceX необходимо завершить испытания парашютной системы нового корабля. Тем временем, первый беспилотный полет корабля Starliner назначен на 20 декабря.

Подробности

Опубликовано: 05.12.2019 14:32

20 июля 1969 экспедиция «Аполлон-11» совершила посадку на Луне. Это событие ознаменовало конец лунной гонки – большого космического соревнования между СССР и США. После успешной реализации программы «Аполлон» Советский Союз отказался от своей пилотируемой лунной программы. С годами соперничество сменилось сотрудничеством, и 15 июля 1975 года состоялся совместный полет российского и американского космических кораблей по программе «Союз-Аполлон».

К нашему времени международное сотрудничество стало общепринятым стандартом взаимодействия при освоении космосе. Сотрудничество и взаимная поддержка космических агентств в пилотируемых и научно-исследовательских программах не описаны в юридически обязывающих документах, но они стали правилом хорошего тона. Все космические агентства мира пытаются помогать друг другу. NASA из-за наложенных на него юридических ограничений не может сотрудничать с Китаем в области космонавтики, но декларирует поддержку любых усилий, направленных на изучение космоса.

29 ноября руководитель пресс-службы Роскосмоса Владимир Устименко сделал комментарий относительно американской лунной программы «Артемида»: «Лунные программы у нас есть и будут, но не в том ажиотаже и ритме, которые нам пытаются навязать другие страны. В будущем году мы отправляем совместный аппарат ExoMars к Красной планете». За этим простым на первый взгляд заявлением скрывается фундаментальный сдвиг в восприятии Роскосмосом других космических агентств. NASA руководством Роскосмоса теперь воспринимается не как партнер, а как соперник, который что-то нам пытается навязать – по всей видимости, с целью причинить какой-то вред.

Конфронтационная позиция свидетельствует о том, что в руководстве Роскосмоса сложились совершенно неадекватные представления о мире и своем месте в нем. Разумеется, НАСА не пытается навязать нам гонку, и даже не потому, что особо дружески относится к Роскосмосу. Просто международные партнеры давно списали российскую космическую отрасль со счетов – и как ценного партнера, и как возможного конкурента. Возможность поучаствовать в постройке национальной американской окололунной станции Gateway была предложена Роскосмосу «по старой дружбе», как ключевому партнеру по проекту Международной космической станции. Но для равноправного партнерства сейчас, в отличие от 1990-х годов, российская космонавтика не может предложить НАСА никаких технологий.

Еще одна проблема заключается в том, что никакой альтернативы американскому плану изучения Луны Роскосмос предложить не может. Российская «лунная программа», о которой говорит Устименко – это попытка запустить с задержкой в 20 лет несколько простых лунных автоматических станций, первые из которых по своим задачам уступают даже советским лунным станциям полувековой давности. Кроме того, опыт других научно-исследовательских программ Роскосмоса свидетельствует о том, что даже в таком виде лунная программа будут вряд ли будет реализована. Более вероятно, что сроки запуска лунных станций продолжат сдвигаться в отдаленное будущее, как это регулярно происходило все последние годы. Другими словами, НАСА гораздо более трезво оценивает состояние российской космической отрасли, чем это делает ее руководство – по крайней мере, в своих публичных заявлениях.

Можно констатировать, что с Роскосмосом происходит вполне объективный процесс: после преобразования из федерального агентства в госкорпорацию он постепенно начал утрачивать черты космического агентства и связанные с ним функции. Научные исследования космического пространства остаются лишь в декларациях, а участие в международных проектах подменяется попыткой продать остальному миру какие-то космические услуги. В этом смысле выглядит совершенно логично отказ от участия в постройке американской окололунной станции и активный поиск государств, готовых заплатить за полеты своих космонавтов на МКС. Совершенно логично выглядело и предложение Роскосмоса изготовить модуль для станции Gateway на коммерческих основаниях, т. е. просто за деньги. С точки зрения НАСА, однако, это не имеет смысла: им проще и безопаснее заказывать модули у национальных компаний, либо передать разработку – а значит и финансирование – партнерам по проекту Gateway.

Недавно стало известно, что Россия может построить дополнительный шлюзовой модуль для станции Gateway в обмен на возможность для российского космонавта слетать на эту станцию на американском корабле «Орион». В октябре 2019 года в Вашингтоне состоялся 70 Международный астронавтический конгресс, на котором, вероятно, исполнительный директор Роскосмоса по пилотируемым программам Сергей Крикалев и договорился об этом сотрудничестве. Такие новости, однако, не должны вводить в заблуждение. Как любая крупная структура, Роскосмос состоит из многих центров принятия решений, и деятельность Крикалева не отражает общий тренд трансформации госкорпорации.

Роскосмос постепенно эволюционирует в принципиально новую структуру, хотя руководство госкорпорации вряд ли отдает себе в этот отчет – слишком часто оно меняется, чтобы проводить сравнения. Функции стратегического планирования космической деятельности отмирают – работа по написанию всевозможных стратегических планов продолжается, но они не несут обязательного характера, подолгу не принимаются и потом не исполняются. Наиболее ярким примером будет даже не гуляющая между правительством и Советом безопасности «стратегия освоения Луны», а тот факт, что у Роскосмоса нет никаких планов на случай закрытия МКС. Были заброшены все планы начиная с отделения российского сегмента и создания национальной станции и заканчивая постройкой лунной базы. Сейчас НАСА намеревается продлить работу МКС до 2030 года. Если американские планы изменятся – или же когда 2030 год приблизится – Роскосмос окажется в ситуации, когда пилотируемые полеты ему придется просто прекратить.

Совершенно неправы американский писатель (что просительно) и пресс-служба Роскосмоса (что непростительно), когда они воспринимают новые американские космические корабли Dragon и Starliner как угрозу для российской космонавтики. Все наоборот: если бы программа создания коммерческих кораблей провалилась, НАСА предпочло бы закрыть МКС уже в 2024 году, сосредоточившись на лунной программе. Вместе с МКС закрылась бы и российская космонавтика.

Основные задачи перед космонавтикой теперь ставит ВПК – он определяет, какие космические средства нужны для обороны страны, и требует от Роскосмоса их создания. Вся остальная деятельность госкорпорации постепенно становится направлена на коммерциализацию космических товаров и услуг.

Зарабатывать на запусках иностранных космонавтов на МКС получается. На станцию уже слетал представитель ОАЭ Хазаа Аль-Мансури. Вероятно, в космос вскоре слетает еще один астронавт ОАЭ, а также сейчас обсуждается возможность отправить на МКС гражданина Венгрии. Обратите внимание, что получение доходов от пилотируемой космонавтики имеет для Роскосмоса больший приоритет, чем, например, получение летного опыта российскими космонавтами, многие из которых ни разу не летали на орбиту. Ни один из космонавтов, набранных по открытым наборам – т. е. начиная с 2012 года – в космосе до сих пор не побывал. Кроме того, рынок небольших, но платежеспособных государств, находящихся в дружественных или нейтральных отношениях с Россией и заинтересованных в появлении национальных космонавтов, достаточно мал и быстро закончится.

Коммерционализировать лабораторную деятельность на Международной космической станции тоже возможно. Сейчас на российском сегменте МКС для этого просто нет свободного места, но ситуация может измениться, если модуль МЛМ-У «Наука» войдет в состав станции. Создание механизма работы со сторонними заказчиками, заинтересованными в проведении экспериментов на орбите – тоже посильная задача.

При должном планировании, получать доходы можно и с продажи данных спутников дистанционного зондирования Земли – а кроме этого, они имеют военное значение. Спутники связи, создаваемые на предприятиях Роскосмоса, закупаются «внешними компаниями» – АО ГКС и ГПКС, – а потому являются, по отчетности Роскосмоса, коммерческой деятельностью. Но остальные виды деятельности будут сворачиваться. И этот процесс уже начался.

Подробности

Опубликовано: 04.12.2019 09:45

1. В сентябре 2019 года Дмитрий Рогозин обещал, что второй экземпляр ракеты «Ангара-А5» будет передан Минобороны в ноябре 2019 года, а пуск будет произведен до или после нового года. По состоянию на 4 декабря, сообщений о передаче носителя не было. Можно предполагать, что пуск также будет перенесен.

2. Американский научный спутник Луны Lunar Reconnaissance Orbiter сфотографировал место падения индийского исследовательского аппарата «Викрам». «Викрам» должен был стать первым индийским аппаратом, работающим на Луне, однако он разбился при посадке 7 сентября.

3. Японская межпланетная станция Hayabusa 2 возвращается на Землю. 29 ноября были успешно завершены испытания ионных двигателей, а сегодня была отправлена команда на отправку аппарата к Земле. Сотрудники JAXA уже подтвердили информацию об успешном увеличении тяги двигателей. Полёт на Землю займёт у аппарата около года. Кстати говоря, сегодня 5-ая годовщина его запуска.

4. В миссии CRS-19 компания SpaceX проведет испытания теплозащиты на второй ступени ракеты Falcon 9.

Подробности

Опубликовано: 29.11.2019 18:16

С этого дня новости на сайте публиковаться не будут. Для этого есть разные причины, включая объективные. В последние годы появилось достаточно русскоязычных агрегаторов новостей о космонавтике и космической науке. Они публикуют по много заметок каждый день и дают пусть не всегда точную, но гораздо более полную информацию, чем этот сайт. Особых поводов для аналитических статей российская космонавтика давно не дает. Все, что можно было сказать, уже сказано, и старые статьи сейчас сохраняют свою актуальность.

Когда мне будет что сказать, я это сделаю, но поддержание работы этого сайта в нынешнем виде не имеет большого смысла.

Подробности

Опубликовано: 28.11.2019 12:34

Вчера в испанской Севилье началась встреча представителей 22 государств, являющихся членами Европейского космического агентства. Они должны принять общий трехлетний бюджетный план ЕКА, определить проекты, которые будут финансироваться, и международные программы, в которых ЕКА примет участие.

Генеральный директор ЕКА Ян Вернер официально представил проект бюджета агентства, предполагающий финансирование в размере 12,5 млрд евро в 2020-2022 годах. Средства будут выделяться на программы, разделенные на четыре группы в соответствии со «столпами» ЕКА: наука и пилотируемые полеты, прикладные работы (наблюдения за Землей, телекоммуникации), «обеспечение и поддержка» (т. е. средства выведения) и космическая безопасность (защита от астероидной угрозы, наблюдения за Солнцем).

В список ключевых научных и пилотируемых программ, на которые предлагается выделить средства, входят логистический модуль для поддержания связи и дозаправки американской окололунной станции Gateway, а также жилой модуль для нее. Помимо этого, ЕКА хочет разработать тяжелый лунный посадочный аппарат. В перспективе его можно будет использовать для доставки грузов на лунную поверхность.

ЕКА хочет принять участие в программе НАСА по доставке образца грунта с Марса на Землю. Американская программа разделена на три этапа: сначала запущенный в 2020 году марсоход отберет образцы горных пород и оставит их по пути следования. Затем еще один аппарат соберет образцы в одном месте и, наконец, третий аппарат со взлетной ступенью отправит их на Землю. ЕКА хочет сыграть значимую роль во второй миссии и лидирующую роль – в финальной.

Нет уверенности в том, что все предложенные в презентации Яна Вернера программы получат поддержку. Одна из слабостей Европейского космического агентства заключается в том, что оно играет сложную политическую роль. Направления космической деятельности должны не только решать научные и прикладные задачи, но и удовлетворять экономическим интересам стран, входящих в ЕКА, пропорционально их вкладу в бюджет агентства. Другими словами, Франция, вкладываясь в бюджет ЕКА, получает «право» на поддержку заказами ракеты «Ариан-6», а Италия рассчитывает на поддержку «Веги» и ее модернизации. Согласование всех программ требует огромной переговорной и бюрократической работы.

Можно также констатировать, что в международных отношениях ЕКА оставляет за собой роль ведомого. Европа всегда присоединяется к генеральному направлению, установленному НАСА. Впрочем, с учетом того, что США обеспечивает более половины мировых расходов на космонавтику, это вполне понятно. В XXI веке НАСА является лидером в международном сотрудничестве, а те, кто отказывается следовать за НАСА, не в состоянии предложить никаких альтернатив.

Последние несколько лет наблюдения за европейской космонавтикой позволяют сделать еще один вывод: попытки модернизировать ее структуру и создать «новый частный космос» по аналогии с тем, как это произошло в США, ни к чему не привели. Мешает как общая бюрократизированность Европы, так и то, что ЕКА, в отличие от НАСА, не способно поддерживать существенными государственными контрактами большое количество стартапов. К 2020 году «новый космос» так и остался чисто локальным американским феноменом.