Два месяца назад поменялся руководитель Роскосмоса. Новым гендиректором госкорпорации стал Дмитрий Баканов. Как я написал сразу после назначения, не следует придавать большого значения его личности: не важно, талантливый он управленец или нет, чистый или коррумпированный и т. д. Важны две вещи: чем было недовольно правительство, когда увольняло Борисова, и какие цели оно ставит перед новым руководителем.

К началу апреля, благодаря нескольким публичным беседам Баканова кураторами в правительстве и Путиным, мы получили ответы на эти вопросы. Обошлось без сюрпризов. Приоритетами Роскосмоса становятся:

• «коммерциализация» космонавтики и привлечение в отрасль частников;
• создание спутниковых группировок прикладного, а скорее двойного, назначения;
• пересмотр стратегии развития средств выведения с упором на многоразовость.

Помимо этого, от Роскосмоса ждут завершения безбожно затянувшейся разработки национального проекта «Космос», который определит финансирование космической отрасли на долгосрочную перспективу. Небольшой неожиданностью стали инициативы по «атомной» космонавтике, которые будут выделены в отдельный проект.

Теперь разберем эти приоритеты подробнее.

Официальная позиция Роскосмоса относительно привлечения частников в отрасль поменялась с пренебрежительной на положительную более 10 лет назад, однако серьезного прогресса в этом достичь не удалось. Виной тому, в первую очередь, структура самого Роскосмоса, которая объединяет функции регулятора отрасли, государственного заказчика и исполнителя. Она позволяет частным компаниям существовать, но только где-то на периферии, вне поля «большой космонавтики».

Наглядным примером служит самая известная на сегодня компания российского «нового космоса» – «Бюро-1440». Она получает государственное финансирование в обход формальных механизмов. Ведь если бы правительство действовало по классической схеме, организуя госзаказ через Роскосмос, то работа ушла бы в «Решетнев» или другое предприятие госкорпорации, исключив из схемы любых частников. Появление «Бюро» стало экспериментом, однако на системном уровне в России появление и функционирование крупных космических «частников» невозможно.

Отсюда же следует и подход Роскосмоса к коммерциализации: госкорпорация всегда видит себя только в роли исполнителя. Частный заказчик должен дать деньги Роскосмосу, а он у себя их освоит и выпустит продукт. Проблема в том, что частные инвесторы не доверяют Роскосмосу, и, кроме того, такая коммерциализация не помогает развитию отрасли. Она не решает проблемы повышения эффективности и создания новых коллективов.

Частные инвесторы, наоборот, хотят видеть Роскосмос в качестве заказчика, как это происходит на западе и в Китае. Однако Роскосмос-заказчик не может, да и не хочет распределять контракты на внешние структуры. И без реформы госкорпорации эта проблема не может быть решена.

Второй приоритет Роскосмоса, т. е. развитие глобальных группировок для решения прикладных задач, очень тесно связан с коммерциализацией. В остальном мире именно частные компании обеспечивают основной вклад в создание прикладных спутниковых группировок. В России ситуация аналогичная. Этим занимаются «Бюро-1440», «Спутникс» (Sitronics Group), СТЦ и другие. Разумеется, государственное финансирование такие компании получают в обход Роскосмоса, и этот фактор ограничивает развитие всего направления прикладной космонавтики. Их взаимодействие с госкорпорацией ограничивается регулированием, а такие стремлением самой госкорпорации монополизировать продажу коммерческих данных. Другими словами, Роскосмос хочет обязать эти компании продавать все собранные ими данные Роскосмосу, чтобы он затем перепродавал их конечным потребителям.

Внутри «контура» Роскосмоса активно разрабатывается лишь одна глобальная спутниковая группировка нового поколения – это «Марафон-IoT». Как сообщил в январе 2025 года бывший глава госкорпорации Юрий Борисов, этим проектом занимаются «молодые специалисты» без финансирования со стороны госкорпорации.

Чтобы модернизировать «прикладной космос», Роскосмосу необходимо переписать программу «Сфера», включив в нее группировки малых спутников для решения задач в области связи, зондирования Земли в различных диапазонах, метеорологии и т. п. Затем программу надо утвердить, получить финансирование, потратить до пяти лет на проработку и разработку, после чего можно начать развертывание группировок.

Роскосмос в нынешнем виде не имеет возможности добиться успеха в коммерциализации космоса и за адекватное время не может перевести прикладную космонавтику на современную ступень развития. Однако у него есть возможность изобразить успех в двух этих направлениях. Для этого достаточно убедить крупного инвестора вложиться в одну из перспективных группировок спутников, активная работа над которыми еще не началась. Таким проектом может стать, например, переработанная под актуальные требования спутниковая система «Грифон». Это позволило бы руководству Роскосмоса отчитаться перед правительством и о создании «серийного производства» спутников, и о коммерциализации отрасли. Правда, в обоих направлениях успех был бы чисто формальным.

Еще одним приоритетом Роскосмоса в ближайшие годы станут многоразовые ракеты-носители. Вероятно, просто потому, что в правительстве на чисто обывательском уровне считают, что за ними будущее. Единственным подходящим проектом для того, чтобы форсировать работы по нему, является «Амур-СПГ» от самарского РКЦ «Прогресс».

Чтобы серьезно ускорить работы, нужно дополнительное финансирование, которое можно получить либо за счет увеличения бюджета Роскосмоса (рассчитывать на это не приходится), либо за счет перераспределение ресурсов. Увы, у нас нет программ в области средств выведения, от которых мы могли бы отказаться ради «Амура-СПГ».

Семейство «Ангара» является дорогим и абсолютно тупиковым, но мы не можем позволить себе закрыть единственную ракету тяжелого класса. Более того, военные требуют поднять ее характеристики, а потому работа над модификацией «Ангара-А5М» продолжится. «Союз-5» с точки зрения решаемых задач не является обязательной ракетой, но и отказываться от него нет смысла, потому что он в высокой степени унифицирован с «Амуром-СПГ», производится в тех же цехах и на той же оснастке, т. е. закрытие проекта не позволит сохранить много денег. Более того, у «Союза-5» при развитии линейки есть перспективы как для замены «Ангары», так и для создания «лунной» ракеты.

Вывод неутешительный: Роскосмос не может себе позволить значительно усилить финансирование «Амура-СПГ». Однако ограниченного ускорения работ можно добиться, например, оптимизацией (т. е. сокращением) программы испытаний.

Кроме этого, источником денег может стать пилотируемая космонавтика. Новое руководство Роскосмоса не демонстрирует сильной привязанности к устоявшемуся проекту новой орбитальной станции РОСС, который является очень дорогим и, несомненно, может быть упрощен. Например, перевод станции на орбиту МКС позволит перестыковать к ней модуль МЛМ-У «Наука». Тогда нам будет достаточно запустить базовый и узловой модули для решения минимальных задач по сохранению «присутствия человека на орбите». И это позволит высвободить значительные средства в бюджете, чтобы пустить их, например, на «Амур-СПГ» или прикладные программы.

Отдельно осталось упомянуть федеральный проект «Космический атом» по развитию ядерных космических технологий. У нас нет актуальной информации о том, в каком состоянии находится разработка буксира с ядерной энергетической установкой и электрореактивными двигателями, известного как «Зевс». В последние годы новостей о нем не было, но, судя по выделению работ в отдельный федеральный проект, одним буксиром они не ограничатся. Не исключено, что инициатива вызвана появлением у Росатома каких-то наработок, которые могут найти применение в космосе, либо просто лоббированием со стороны этой госкорпорации.

Подведем итог. При нынешнем руководстве Роскосмоса можно ждать очень формальных единичных проектов в области привлечения частных инвесторов к созданию спутниковых группировок без расширения реального поля деятельности частников, а также небольшого ускорения работ по «Амуру-СПГ». Научная программа никем не упоминается, приоритетом не является, а потому изменений в ней ждать не стоит.

Вполне возможно, что если частные компании, которые в качестве эксперимента или вынужденно работают в обход Роскосмоса, продемонстрируют хорошие результаты, то к следующей смене руководства госкорпорации правительство дозреет до проведения реальной реформы отрасли. Такая реформа должна разделить функции регулятора-заказчика-исполнителя, сейчас собранные в Роскосмосе, и по-настоящему уравнять частную космонавтику с государственной. Как показывает опыт предыдущих 15 лет, произойти это может через 2-4 года.

• < Назад
• Вперёд >