На днях реформа космической отрасли сделала новый поворот. Уже к концу наступившего года Федерального космического агентства не станет. Вместо него появится госкорпорация Роскосмос, созданная на базе Объединенной ракетно-космической корпорации. Нынешний глава ОРКК Игорь Комаров уже занял место временного руководителя ФКА. Предполагается, что после ликвидации агентства он же возглавит консолидированную космическую отрасль.

После внезапного объявления о новой реформе аналитики и эксперты впали в ступор. Никто не может сказать даже примерно, что ждет российскую космонавтику в будущем. Главный вопрос и главное опасение – не откажется ли корпорация, в которой главным критерием оценки эффективности будут финансовые показатели, от научно-исследовательской и пилотируемой космонавтики? Вице-премьер Рогозин, курирующий космическую отрасль в правительстве, сам Игорь Комаров и представители ОРКК за минувшие два дня сделали много различных заявлений, рассказывать о которых я не вижу большого смысла. Стоит упомянуть лишь, что, по словам Комарова, часть задач будет передана некой отраслевой «инфраструктуре» и научно-исследовательским институтам.

Вокруг любой отрасли экономики, вокруг любой сферы деятельности со временем формируется элита. После распада СССР космической отраслью управляли по большей части выходцы из вооруженных сил. Они выработали определенный стиль работы, многими критикуемый, конфликты между Роскосмосом и некоторыми предприятиями также длились много лет. За последний год все изменилось. Работавший в начале 2000-х в банковской системе, затем в структурах Ростехнологий и в АвтоВазе Игорь Комаров – фигура, не имеющая даже отдаленного отношения к руководству отрасли. Он привел с собой «посторонних» людей. Более того, ОРКК добилась ухода многих влиятельных фигур, таких как бывший директор РКК «Энергия» Виталий Лопота. Все это – причина того, что предсказать дальнейшее развитие событий очень сложно. Фактически система управления космической отраслью оказалась разрушена, и мы можем лишь догадываться, что на ее месте построят новые люди. К главному вопросу, приведенному абзацем выше, добавляется охапка других. Что будет с новой Федеральной космической программой, которая обычно формировалась на десятилетий период? Будет ли она вообще, ведь механизм финансирования госкорпораций отличается от механизма финансирования федерального агентства? Кто теперь будет разрабатывать стратегию развития? Кто будет ответственной стороной в международных договоренностях? По каким критериям будут распределяться заказы?

Сама по себе выбранная модель реформы у большинства наблюдателей не вызывает ничего, кроме резкой критики. Робкие попытки лояльных экспертов добавить оправдательное «но» только подчеркивают отсутствие реальных доводов в пользу реформы. Во всех странах мира, включая столь любимый сейчас российскими чиновниками Китай, заказчики в космической отрасли отделены от исполнителей. И на это есть причины. Для позитивной конкуренции, которая приводит к развитию рынка, должно существовать значительное количество независимых поставщиков и покупателей. Проблема любой космической отрасли заключается в том, что полноценные рыночные отношения существуют только в сфере средств выведения и прикладных спутников связи, зондирования, метеорологических аппаратов и т. п. Заказчиком научно-исследовательских аппаратов и пилотируемых программ является государство. Передать эти функции научным учреждениям нельзя, поскольку при разработке заказа в этой сфере важна не только научная отдача запускаемых аппаратов, но и развитие космических технологий. Простой пример: ученые хотели бы получить грунт со спутника Марса Фобоса. Если РАН выступит заказчиком, мы, скорее всего, выбросим на ветер несколько миллиардов рублей. Это связано с тем, что российская космическая отрасль сейчас не в состоянии успешно создать сложную межпланетную станцию. По признанию главы НПО им. Лавочкина В. Хартова, нам нужно заново учиться летать к другим планетам. Следовательно, должна быть организация, которая будет прорабатывать – хоть и с учетом мнения научного сообщества – стратегию исследования и освоения космоса. Такая структура по своей идее не может находиться в рамках государственной корпорации. Именно поэтому, кстати, сравнение нового Роскосмоса с Росатомом некорректно. Росатом – объединение исполнителей. Он не ставит себе стратегические планы, а выполняет заказы зарубежных и российских государственных структур. В ситуации, когда функции разработки заказа, реализации заказа и контроля качества сконцентрированы в одном месте, возникают гигантские возможности для злоупотреблений и коррупции, а естественные рычаги развития перестают работать.

Многие задаются вопросом: чем грозит реформа космической отрасли в отдаленной перспективе? Ничем хорошим. Наша отрасль и в прошлом была образцом неповоротливости, а теперь может просто задохнуться под весом управленческой неэффективности. Но действительно ли это значит, что Россия потеряет космонавтику за пределами чисто утилитарной? Вот тут я могу внести маленькую нотку оптимизма.

Новое руководство Роскосмоса не имеет представления о том, как ему управлять доставшейся в руки отраслью. Это означает, что сейчас, когда истекает время действия старой десятилетней программы развития космонавтики, Комарову и его управленцам придется обратиться за помощью к экспертному сообществу для выработки дальнейшего курса. В переломное время влиять на решения легко, и рычаги могут достаться, во-первых, проходимцам, а во-вторых, людям, хорошо представляющим, куда нужно двигаться российской космонавтике, но не имевшим раньше рычагов влияния на «клуб отставных генералов» Роскосмоса. И эти два варианта создают два возможных будущих для российской космонавтики. В одном из них развития не будет. Сначала закончатся пилотируемые полеты, спустя какое-то время прекратятся попытки заниматься наукой, а затем сократившийся бюджет не позволит поддерживать прикладную спутниковую группировку. В другом – правильно выбранные направления развития и проекты создадут задел, который позволит отрасли «выплыть» после того, как даже высшему руководству страны станет ясна неработоспособность выбранной модели.

UPD. Да, Ю.Н. Коптев в своей ранней карьере действительно не был сотрудником Минобороны, но на второстепенных ролях в Роскосмосе в его время отставные военные были. Прощу прощения за неточность.

• < Назад
• Вперёд >